Фильм: Обыкновенное чудо (1978)

Обыкновенное чудо (1978)

Настало время — волшебник женился, остепенился, занялся хозяйством. Надо сказать то, что но в один прекрасный момент, встретив в лесу медведя, все-же не терпел: взял и преобразовал его в красивого юношу, поставив условие, что тот опять как раз станет медведем, ежели его поцелует принцесса…

Все повествование Марка Захарова по одноименной пьесе Евгения Шварца завораживает. Конечно же, все мы очень хорошо знаем то, что столько свободы, столько способностей. Обратите внимание на то, что захаров не предавался, наконец, экранизировать произведение со 100%-ной точностью, не отступая от сюжета. Несомненно, стоит упомянуть то, что его свобода повествования — его козырь.

Комната с висячим кораблем — воздушным шаром, зеркальные обманы зрения, болтающиеся шестеренки среди комнаты, разные иллюстрации Одиссея на стенках. Было бы плохо, если бы мы не отметили то, что позабытые как бы театральные декорации деревьев, колокольчики, висячие над колодцем — присоединяют либо наконец-то приближают произведение к театральной постановке. Вообразите себе один факт о том, что висячая с потолка пустая, как все знают, портретная рамка, которую нередко указывает нам камера, а в рамке возникает персонаж и, мягко говоря, запечатлевается в нашей памяти. Вообразите себе один факт о том, что принцесса (Евгения Симонова) уже ассоциируется у меня с белоснежным жеребцом, появляющаяся из-за поворота. Несомненно, стоит упомянуть то, что ее неизменные повороты в камеру, ее классное умение держать необычайно точную и подходящую ухмылку, которая совмещает к для себя, как все говорят, подходящую форму глаз — являются как бы полезными свойствами в виде данной принцессы. И действительно, это очередной козырь.

Герои даны в чрезвычайно узком повествовании. Необходимо подчеркнуть то, что любой из их возникает как бы особым образом, что нередко сопровождается, как мы выражаемся, музыкой Геннадия Гладкова, и это возникновение долго, в конце концов, остается в памяти. Несомненно, стоит упомянуть то, что тяжело отыскать сцену в кинофильме, которая бы не как бы сопровождалась музыкальным произведением. Как бы это было не странно, но непременно, музыка — это очередной козырь. Мало кто знает то, что данное произведение — пример. Всем известно о том, что театральная постановка «Обыкновенного Чуда» прогорит, ежели не реклама «музыка из фильма». Все давно знают то, что кинофильм оставил сзади все остальные постановки, обыграв это место у театра. Всем известно о том, что кино, вообщем то, одолело. Обратите внимание на то, что разглядим как раз сюжет.

Волшебник (Олег Янковский), живущий с супругой (Ира Купченко) (мы не рассматриваем время и место) заполняет свою жизнь весельем: выдумывает сказки, которые преобразуются в жизнь. Обратите внимание на то, что его жертва — медведь, которого он преобразовал в человека. Всем известно о том, что его неувязка (обычная для сказок) — поцелуй как бы возлюбленной, опосля которого он снова перевоплотится в медведя и притче конец. Не для кого не секрет то, что любовь эта появляется… в виде принцессы (Евгения Симонова)… с, как заведено, горой слуг… «папашей — королем» (Евгений Леонов) — «хамом и грубияном», первым министром, палачом и т. п. Само-собой разумеется, их образы — трясущиеся за свою жизнь тени, ни на что не способные слуги. И даже не надо и говорить о том, что также, министр админ (Андрей Миронов), «тиран», заведующий, как всем известно, съестными продуктами, изверг. Несомненно, стоит упомянуть то, что все персонажи — придворные — мелкие люди. И даже не надо и говорить о том, что так их и нужно наконец-то пожалеть. Очень хочется подчеркнуть то, что кто-то из их рыдает по прошлой любви, кто-то жалуется на положение, кто-то на короля и министра и т. п. И даже не надо и говорить о том, что во всех этих отношениях очевидно как раз выслеживается тема: принципиально быть человеком. Обратите внимание на то, что образ волшебника, немощного перед, как всем известно, настоящим чувством любви распадается, вся его притча — театр, все его актеры — декорации. Все давно знают то, что так и он: распадается стоя у спаленного театра, полного старенькых сказок и идей…