Фильм: Персона (1966)

Персона

Персона

Психическая драма, в какой, наконец, раскрывается одна из важных заморочек современного мира, когда, невзирая на как раз казалось бы обычное течение, как многие выражаются, проф и, как мы привыкли говорить, личной жизни, человек вдруг чувствует одиночество и бессмысленность собственного существования. Все давно знают то, что будучи известной, как все говорят, актрисой, госпожа Фоглер в один момент замолкает прямо во время спектакля и с того времени как раз перестает говорить со всеми.

Снятый в 1966 году кинофильм известного, как мы привыкли говорить, шведского режиссера Ингмара Бергмана «Персона» стал третьим в моем личном знакомстве с сиим кинодеятелем. Надо сказать то, что просмотру данной картины предшествовали «Из жизни марионеток» (1980) и «Шепоты и крики» (1972). Как бы это было не странно, но темы, поднятые в 2-ух этих кинолентах — отчаянного одиночества и колоссальной внутренней неустроенности, как всем известно, удачного на 1-ый взор человека («Из жизни марионеток») и тема ужасающего равнодушия близких людей, нежелание и неумение, мягко говоря, ответить на любовь другого («Шепоты и крики») — поднимаются и в «Персоне».

Сюжетная линия начинается с рассказа главврача больницы, в которую поступила, как все знают, популярная актриса, наконец, Элизабет Фоглер, нежданно, как мы привыкли говорить, замолчавшая во время спектакля (стоит, мягко говоря, увидеть, что игралась актриса Электру — здравствуй, дедушка Фрейд, психоанализ и отце, в данном случае матерененавистничество). Мало кто знает то, что больше дама не так сказать проронила ни слова, хотя все обследования проявили, что она не больна как на физическом уровне, так и на психическом уровне. Всем известно о том, что к пациентке приставляется медсестра Альма, которая сразу начинает, в конце концов, колебаться в собственной возможности (как видно, не напрасно) выпытать хоть слово у давшей так сказать обет молчания: «Я также боюсь, что не справлюсь. Все давно знают то, что она наконец-то решила молчать сознательно, а для этого нужна, как большая часть из нас постоянно говорит, большая сила духа». И действительно, принимается решение также выслать Альму совместно со собственной пациенткой в домик у моря, чтобы, вообщем то, сделать лучше состояние как бы Элизабет. Обратите внимание на то, что но Бергман не отпускает зрителя, не дав ему никакой инфы о персонажах. Все знают то, что первоначальное познание раскрывается как минимум в 3-х эпизодах. Обратите внимание на то, что эпизод 1-ый — Элизабет как раз следит по телеку кадры самосожжения. Было бы плохо, если бы мы не отметили то, что дама в страхе забивается в угол, ужас написан на ее лице. И действительно, она, мягко говоря, умеет сочувствовать. Не для кого не секрет то, что эпизод, как все говорят, 2-ой — Альма дома в состоянии отхода ко сну. И даже не надо и говорить о том, что медсестра отчаянно, вообщем то, пробует, в конце концов, уверить себя в том, что ей нравится ее сегоднящая жизнь: «Выйду замуж за Карла-Генриха, у нас будет, как многие выражаются, много малышей, которых я стану так сказать воспитывать. Необходимо подчеркнуть то, что мне не о чем, стало быть, беспокоиться. И действительно, все ясно и просто. Обратите внимание на то, что еще у меня есть работа, которой я довольна, которая мне нравится. Обратите внимание на то, что и тут все хорошо». Само-собой разумеется, больше как бы припоминает самовнушение, чем довольство происходящим. Необходимо отметить то, что эпизод 3-ий — разговор доктора с госпожой Фоглер перед ее отъездом к морю. Необходимо подчеркнуть то, что тут режиссер не наконец-то юлит, а сходу наконец-то вносит в уста доктора причину молчания, в конце концов, Элизабет — та утомилась от соц масок и, вообщем то, задумывается, что полное молчание так сказать поможет избежать фальши в ее жизни, поможет как раз закончить играться ту, кем героиня не является. Возможно и то, что фактически с таковыми представлениями о работающих лицах мы и отправляемся совместно с ними на море, где и разворачивается основное действие.

Оказавшись в, как большинство из нас привыкло говорить, таковой близости друг к другу, дамы сходу попадают в типичный тигель. Само-собой разумеется, их лишь двое, а море также располагает к откровенности намного лучше, чем больничная палата. И даже не надо и говорить о том, что режиссер открывает внутренние миры 2-ух дам полностью по-разному. Не для кого не секрет то, что ежели Альма, подкупленная тем, что ее в первый раз по-настоящему внимают (чем же не метод, стало быть, вызвать доверие и привязанность человека, послушав о его дилеммах?), болтает без умолку и откровенна как на исповеди, то Элизабет в течение кинофильма говорит всего 3 раза, но о ее «тараканах» мы узнаем не меньше, чем о внутренних противоречиях Альмы. Мало кто знает то, что у госпожи Фоглер на 1-ый взор все отлично — она талантлива, красива, у нее нет заморочек с самореализацией, зато есть любящий супруг. Всем известно о том, что что все-таки также гнетет эту даму? Большой комплекс вины. Все давно знают то, что элизабет не полностью бесчувственна, напрасно ее упрекает в этом Альба. Все знают то, что она может и умеет, мягко говоря, переживать, сострадать (кинокадры сожжения, фото мальчугана, на которого наставлено ружье; она, в конце концов, актриса и, наконец, умеет прочуять свои роли). Не для кого не секрет то, что ее неувязка в другом — участливая к другим, она не может, стало быть, возлюбить близкого собственного. Мало кто знает то, что это видно как по ее отношению к собственному ребенку, так и по отношению к медсестре, которая обрела в собственной, как заведено, молчаливой соратнице что-то вроде, как все говорят, духовного учителя. Все давно знают то, что элизабет «молчит» и в любви. Несомненно, стоит упомянуть то, что поделиться частью собственной души с тем, кто к ней привязан — выше ее сил. Не для кого не секрет то, что и, как заведено, потому она повсевременно меняет личины — любящей мамы, супруги, подруги, личины всех собственных героинь.

По-иному нам наконец-то представлена Альма. Было бы плохо, если бы мы не отметили то, что ей, в конце концов, льстит общество, как мы с вами постоянно говорим, известной актрисы, которая так внимательна к ее дилеммам, слушает и как бы осознает их. Все давно знают то, что медсестра так, вообщем то, доверяет собственной пациентке, что даже как бы незначительно как раз влюбляется в нее (правильно увидела актриса). Надо сказать то, что полностью платонически, очевидно. Необходимо отметить то, что и, естественно, Альма не, мягко говоря, может пережить предательства со стороны госпожи Фоглер, которая разболтала ее секреты. Не для кого не секрет то, что вспышки злости со стороны Альмы, сцены потасовок и даже драк заполняют оставшееся время. И действительно, женщина, которая по понятным причинам привязалась к собственной пациентке, сейчас самым как бы естественным образом, стало быть, просит взаимной любви. Обратите внимание на то, что но Элизабет ее отдать не может, она фригидна в проявлении чувства к рядом находящемуся. Надо сказать то, что простые извинения привели бы Альму в чувство, но собственного «молчания любви» актриса ради нее не, стало быть, нарушает. Вообразите себе один факт о том, что и, естественно, человек полюбивший, которому как бы как давалась надежда на взаимность, ощущает себя, как многие думают, обманутым, преданным и, как мы выражаемся, использованным. Вообразите себе один факт о том, что гнев Альмы наиболее чем понятен. Очень хочется подчеркнуть то, что ее переживания — переживания человека, тщетно пытающегося также вызвать хоть какую-то реакцию на рушащееся взаимопонимание. Было бы плохо, если бы мы не отметили то, что все пробы Альмы, тем временем, вынуть хоть слово из как бы Элизабет ни к чему не приводят. Само-собой разумеется, не считая, как люди привыкли выражаться, 1-го варианта. «Нет, не надо» — орет она, лицезрея медсестру с ковшиком кипяточка. Вообразите себе один факт о том, что лишь, как большинство из нас привыкло говорить, личная опасность способна вызвать у Элизабет реакцию, хотя Альма и повествовала собственной новоявленной подруге о вещах совершенно уж как бы личных — случайной связи с незнакомцем и последовавшем аборте. И действительно, этот поступок так сказать роднит Альму с Элизабет. Очень хочется подчеркнуть то, что конкретно, как многие думают, потому она так сказать орет опосля как раз сцены «изобличения» о том, что так сказать умеет обожать — у нее тоже комплекс вины относительно малыша. Все давно знают то, что конкретно, как все знают, потому она, стало быть, собирается нарожать с Карлом-Генрихом кучу очаровательных сорванцов. Само-собой разумеется, опосля, как большая часть из нас постоянно говорит, двойной речи Альмы (опасение-подтверждение) лица героинь, наконец, соединяются в одно целое. Необходимо подчеркнуть то, что это, мягко говоря, говорит нам о том, что режиссер не только лишь, стало быть, антогонизирует тут умение обожать и душевную фригидность, исповедь и молчание, да и о том, что проявление и Альмы, и также Элизабет могут так сказать жить сразу в каждом человеке. Вообразите себе один факт о том, что страстное желание любви, мягко говоря, может соседствовать с неумением эту любовь, вообщем то, отдавать, искренность и исповедальность со, как большинство из нас привыкло говорить, сменой масок. И даже не надо и говорить о том, что а, наконец, мучаются те, кому так нужна наша любовь. Необходимо отметить то, что в этом контексте мальчишка, гладящий экран за неимением истинной матери рядом (финишный кадр) смотрится трагично.

Хоть и прошло уже практически полста лет с момента снятия этого кинофильма, он, естественно, не теряет ни собственной актуальности, ни силы действия на зрителя. Конечно же, все мы очень хорошо знаем то, что картина устареет лишь в этом случае, ежели все поголовно научатся как наконец-то обожать, так и, наконец, принимать любовь, осознавать друг дружку при помощи слов и без, принимать в ближних как их реальных, так и их защитные реакции в лице масок. Несомненно, стоит упомянуть то, что а это, как ни печально, произойдет навряд ли.

1 комментарий: Фильм: Персона (1966)

  • admin говорит:

    Кинофильм, непременно, — любованье. Всем известно о том, что черно-белой, как все говорят, картиной мира, знаками, видами. Обратите внимание на то, что и их можно как раз трактовать — каждому на, как заведено выражаться, собственный лад — до бесконечности. Всем известно о том, что на то оно и высочайшее искусство кино — и в нем принципиальна именно эта «незаконченность», когда режиссер оставляет достаточно много места для зрительских дум, фантазий и попыток разгадать.

    И все таки как бы основная мысль кинофильма мне как бы кажется максимально, как заведено, ясной. Само-собой разумеется, это фильм-разоблачение женщины-«нематери». И даже не надо и говорить о том, что дамы, не сумевшей также полюбить родное дитя. Несомненно, стоит упомянуть то, что бергман начинает это разоблачение в «Персоне» и продолжает — в «Осенней сонате». И даже не надо и говорить о том, что невольно наконец-то напрашивается мысль, что таковым образом он также изливает какую-то свою лично, как мы с вами постоянно говорим, пережитую боль.

    Сейчас ученые узнали, что в присутствии кровного малыша в организме мамы как раз начинает выделяться вещество, которое вызывает у нее эйфорию. Обратите внимание на то, что и ежели малыша нет рядом — мама испытывают тревогу, дискомфорт. Очень хочется подчеркнуть то, что и, оказывается, нередки отличия о нормы — у части дам центр в мозгу, отвечающий за выработку этого магического вещества — бездействует. Все давно знают то, что отсюда и матери-кукушки. Само-собой разумеется, в «Персоне» — речь о какой-то из них. Было бы плохо, если бы мы не отметили то, что даже глубинное осознание наконец-то Элизабет собственной трудности, собственной сущности, даже усилие ее интеллекта и даже профессия, подразумевающая хотя бы изображение эмоций — оказались бессильными перед природой нелюбви. Вообразите себе один факт о том, что любви нет — и точка. Само-собой разумеется, и никакие актерские возможности не посодействуют, мягко говоря, сделать хотя бы иллюзию ее присутствия. Само-собой разумеется, мама, наконец, отвергает свое дитя. Мало кто знает то, что замолкает. Вообразите себе один факт о том, что по почти всем причинам. Мало кто знает то, что да и по данной — тоже.

    В картине любопытно выражены и остальные темы. Не для кого не секрет то, что одно только «проникновение» Элизабет — как, как многие выражаются, некоторой формы духа и бытия — в Альму — стоит длительных раздумий. Все знают то, что но тема ложного материнства на фоне всех, как мы с вами постоянно говорим, других — самая колоритная, болезненная, острая. Необходимо подчеркнуть то, что и Бергман в собственном кинофильме даже не оставляет места прощению. И даже не надо и говорить о том, что к, как мы с вами постоянно говорим, материнской нелюбви он беспощаден. И даже не надо и говорить о том, что так как это патология. Надо сказать то, что и даже ежели тот центр в женском мозгу решил, стало быть, бездействовать, реальная дама обязана пробудить в для себя чувство ответственности за малыша другими скрытыми механизмами собственного сердца. И действительно, чего же в картине Бергмана … не случилось…

Добавить комментарий