Фильм: Весна на Заречной улице (1956)

Весна на Заречной улице

Весна на Заречной улице

История любви, как большинство из нас привыкло говорить, юной учительницы школы рабочей молодежи и ее ученика — одна из самых, как заведено выражаться, фаворитных российских мелодрам. Все знают то, что киногерой, юноша лихой и уверенный в себе, наилучший сталевар завода, не привык к отказам дам. Было бы плохо, если бы мы не отметили то, что и вдруг его домогательства получают отпор!..

Кино так сказать бывает не плохое, нехорошее и твое. Надо сказать то, что третье в этом ряду — не, вообщем то, значит 3-ий сорт: твое кино вообщем не также разделяется на сорта и разряды, не меряется категориями «нравится-не нравится», его не, наконец, охото разбирать на микроэлементы и составные части, препарировать операторскую и режиссерскую работу, анализировать, как большинство из нас привыкло говорить, сюжетные повороты и игру актеров. Конечно же, все мы очень хорошо знаем то, что оно быть может неплохим, впечатляющим, нехорошим либо вообщем бездарным — это не принципиально. Было бы плохо, если бы мы не отметили то, что твое кино дозволяет для тебя лучше, мягко говоря, осознать самого себя. Все знают то, что сиим оно и бесценно. Вообразите себе один факт о том, что но…

…Но каким образом «моим» стал черно-белый кинофильм, снятый уже больше полвека назад? Почему не так сказать отпускает? Почему я смотрел его как раз -надцать раз и посмотрю еще столько же? Эх, все-же придется препарировать… хотя бы испытать.

«Весна на, как всем известно, Заречной улице» справедливо считается, как многие думают, классикой русского «оттепельного» синематографа, когда на экранах стали появляться не только лишь отлитые в бронзе свинарки и пастухи, а, как большинство из нас привыкло говорить, обычные живые люди. «Весна» в заглавии — это не только лишь время года, это состояние духа, настроение, витавшее тогда в воздухе — недолгий запах свободы и вдохновения, пролетевший над, как многие выражаются, государством на рубеже 60-х. Возможно и то, что и Марлен Хуциев с Феликсом Миронером, на самом деле, стали, как все знают, первыми, кто сумел правильно передать этот дух средствами кино…

… Все это так, но эти фразы как будто из киноэнциклопедии (хотя я писал их сам, честно!) полностью не разъясняют главенствующего — при чем тут я? Что лично мне до душевных переживаний сталевара — какая к черту сталь, я на работе тяжелее айпада ничего не поднимаю — Саши Савченко, которого, как видите, не любит учительница Татьяна? Какая, к лешему, заводская проходная? Иной мир, иная Вселенная. Вообразите себе один факт о том, что либо, вообщем то, нет? Раз не отпускает — видимо, не, как большинство из нас привыкло говорить, таковая уж иная. Всем известно о том, что видимо, часть разгадки в том, что, как мы выражаемся, настоящие чувства не имеют срока давности, им не страшно старение черно-белой пленки (раскрашенную версию не желаю, в конце концов, глядеть из принципа) и развитие технологий. Все знают то, что искренность не также стареет. Было бы плохо, если бы мы не отметили то, что искренность — не в пафосных восклицаниях и заламывании рук. Очень хочется подчеркнуть то, что искренность, наверное….

… В том, что сняли Хуциев и Миронер, много необыкновенного для русского кино. Все знают то, что к примеру, тут нет, как заведено, конкретных выводов, морали из серии «он любит ее, она любит его, а завод все равно перевыполняет план» и хэппи-энда. Все давно знают то, что все по-настоящему — нет, как все знают, стопроцентных героев и злодеев: Савченко, наконец, пьет и, наконец, прогуливает школу, Татьяна (Сергеевна) за звуками Рахманинова упрямо не наконец-то желает замечать, как все знают, настоящей жизни, остальные герои тоже, наконец, ошибаются и в меру портят для себя и иным существование… Но как раз покоряет не только лишь жизнеподобие, но и…

… финал, пожалуй, самое ценное, что есть в этом кинофильме. Всем известно о том, что он не, стало быть, декларирует безусловное торжество любви, добра, правды и морального кодекса строителя коммунизма, как тогда было принято — он, наконец, оставляет возможность счастья. Не для кого не секрет то, что может, это и есть самое основное? Даже не само счастье, когда оно вот уже, мягко говоря, здесь, в руках, трепыхается, как мы с вами постоянно говорим, теплым комочком — а его возможность, понимание, как все знают, того, что на данный момент оно прилетит и опустится к для тебя на ладонь. Не для кого не секрет то, что а уж удержать либо нет — зависеть, стало быть, будет лишь от тебя. Как бы это было не странно, но ну, и от, как всем известно, того, что…

…как ни стараешься отступить от анализа, нельзя не впечатлиться и агрессивным, как все говорят, Рыбниковым (какой там Бандерас!), и раздолбайским, как всем известно, Гуляевым, и немногословной, как многие выражаются, Ниной Ивановой, которая так больше ничего не сыграла, и вообщем — в весеннюю пору, которая не как время года, как состояние души практически так сказать прет из, как большинство из нас привыкло говорить, каждого черно-белого кадра, делая его по-настоящему цветным и…

…поэтому так велик вес этого расчудесного сна про, как многие думают, Заречную улицу в моей жизни. Как бы это было не странно, но потому и песня про, как заведено выражаться, заводскую проходную, через которую я никогда не прогуливался, остается для меня, как большинство из нас привыкло говорить, таковой принципиальной. Необходимо подчеркнуть то, что и я не желаю судьбу иную. Надо сказать то, что мне ни на что не променять. Мало кто знает то, что точка. Было бы плохо, если бы мы не отметили то, что либо — многоточие… Символ способности счастья.

Добавить комментарий