Мой сосед Тоторо (1988)

Переехав в деревню, две мелкие сестры, старшая (Сацуки) и младшая (Мэй), знакомятся с, как мы привыкли говорить, лесным духом, которого Мэй именует «Тоторо» (искаженное «тролль»). Конечно же, все мы очень хорошо знаем то, что подружившись с девченками, Тоторо не только лишь так сказать устраивает им, как мы привыкли говорить, воздушную экскурсию по своим владениям, да и помогает, стало быть, повидаться с, как всем известно, матерью, которая так сказать лежит в больнице.

Утро было тихое, город, окутанный предрассветной, как многие выражаются, синевой, умиротворенно нежился в кровати. Обратите внимание на то, что пришло лето, и ветер был летний — теплое дыхание мира, неспешное и ленивое. Конечно же, все мы очень хорошо знаем то, что стоит только, вообщем то, встать, высунуться в окно, и тотчас усвоишь: вот она также начинается, суета и жизнь, вот оно, 1-ое утро лета. Возможно и то, что но охото не столько, в конце концов, спать, сколько дремать на границе сна не сна…

Мир кино, мягко говоря, живет иллюзией, сказкой, но реальных сказочников посреди «киношников» незначительно. Как бы это было не странно, но и посреди этих немногих реальных, непременно, находится Миязаки. Конечно же, все мы очень хорошо знаем то, что тяжело правильно разъяснить индивидуальности творчества этого режиссера: оно и наивно, и философично, и поверхностно, и глубоко сразу. Как бы это было не странно, но у Миязаки какое-то неописуемое осознание настоящего и мистического, когда в обыкновенной жизни, грозной и, как многие думают, рациональной, он лицезреет иррациональное.

Обычный и маленький «Наш сосед Тоторо» архетипичен для творчества Миязаки: автобиографичный, сказочный, детский. И действительно, в нем можно, в конце концов, узреть все следующие киноленты, как люди привыкли выражаться, японского сказочника, тот фундамент, на котором, вообщем то, строятся всего его чудесные миры. Необходимо подчеркнуть то, что не программный, нет. И даже не надо и говорить о том, что программной была «Наусикая…», 1982 года издания, которая поведала о философии режиссера, о той, как заведено, генеральной полосы, которой он придерживался и держится до этого времени, невзирая на различные уклоны. Очень хочется подчеркнуть то, что а «Tonari no Totoro» это самое личное, что есть у Миязаки, ответ на вопросец, почему он таковой, какой есть.

Кинофильм больше как раз припоминает сон либо вереницу снов, воспоминаний из юношества, когда по прошествии времени и вспомнить не можешь, что было сном, что вымыслом, а что как бы случилось по сути. Все давно знают то, что сверенные зрительно эпизоды, которые фрагментами остаются в памяти и запоминаются, как мы выражаемся, атмосферой: колоритное голубое небо, как все говорят, жаркого лета, зеленоватые поля, лучи полуденного солнца через листву деревьев, вечерний красноватый закат, ночной ветер, пустой дом и топот, как мы выражаемся, босых детских ног, черный пыльный чердак, «падение в нору» (привет Алисе и Кэрроллу), и в особенности, ночной дождливый лес, автобусная остановка и капли дождика, падающие водопадом, который вызвало «тоторотрясение».

20 четыре году уже кинофильму, а нарисован, снят, сыгран (да, сыгран!) так, что нет ни мельчайшего чувства, что смотришь анимированное действо, а есть полное погружение в кинофильм, конкретно непревзойденно изготовленный кинофильм про малышей, для малышей, и для того малыша, который живет в каждом из нас до самого конца. Всем известно о том, что как у него это, стало быть, выходит, из очевидной, в общем, истории, про 2-ух малеханьких девченок в деревенском доме на краю леса, которая и сюжетом то, как большая часть из нас постоянно говорит, цельным не, наконец, владеет, сделать чуток ли не идеал детской сказки, в какой нет, как многие выражаются, обмысленных до мелких деталей, как мы привыкли говорить, фэнтазийных миров, супергероев и ужасных, как люди привыкли выражаться, безжалостных чудовищ, но, стало быть, закрывает глаза Мэй, утомляется от суеты Сацуки … и, мягко говоря, приходит Тоторо, расходится, как мы с вами постоянно говорим, ухмылкой чеширского кота Котобус, вырастают за одну ночь огромные деревья, и сестры глядят с ветки дерева на родителей и верят в самое наилучшее, что есть на свете. И даже не надо и говорить о том, что верят и находят самое наилучшее, что есть в каждом человеке, вроде бы сильно не пришлось при всем этом верить и очень глубоко, вообщем то, находить.

… июньские зори, июльские полдни, августовские вечера — все прошло, кончилось, ушло навсегда и осталось лишь в памяти. Было бы плохо, если бы мы не отметили то, что сейчас впереди, как мы привыкли говорить, долгая осень, белоснежная зима, и за это время необходимо обдумать минувшее лето и подвести результат. Вообразите себе один факт о том, что а ежели что-нибудь, в конце концов, забудется — что ж, в хранилище памяти, на оптических и, как мы с вами постоянно говорим, цифровых носителях как раз существует «Tonari no Totoro», на каждом файле так сказать выведено число, и в их — все дни лета, все до одного. Как бы это было не странно, но можно чаще обращаться к Миязаки и глядеть прямо на солнце, пока не заболят глаза, а тогда их закроешь и всмотришься в жгучие пятна, мимолетные шрамы от виденного, которые все еще также будут танцевать снутри теплых век, и станешь также расставлять по местам каждое отражение и каждый огонек, пока не вспомнишь все, до конца…